Зейн аль-Абидин

Али ибн Хусейн родился 6 января 658 года в Медине. Его отцом был Хусейн ибн Али — внук пророка Мухаммеда, а матерью была персидская царевна Шахр Бану — пленная дочь последнего персидского царя Йездегерда III. Кулайни упоминает, что когда эту девушку привели в числе других пленных к Умару, он хотел плохо с ней обойтись, но присутствующий рядом Али сказал ему, чтобы он не причинял ей вред и позволил ей самой выбрать себе мужа. После этого девушка подошла к Хусейну^[8]. В одном предании говорится, что Али наказывал своему сыну Хусейну: «Возьми её [в жёны]. Она подарит тебе ребёнка, который станет предводителем арабов и неарабов, а также повелителем этого и будущего миров»^[9]. Шахр Бану умерла вскоре после рождения своего единственного сына Али^[10][11].

В 61 году хиджры (680 году нашей эры) внук Мухаммеда, Хусейн, и небольшая группа сторонников и родственников были убиты в битве при Кербеле большой армией омейядского халифа Язида I, которому Хусейн отказался принести присягу на верность^[12]. Али ибн аль-Хусейн присутствовал в Кербеле, но был слишком болен, чтобы участвовать в боевых действиях^[13][6]. После убийства Хусейна и его сторонников омейядские войска разграбили его лагерь и обнаружили Али ибн аль-Хусейна, лежащего смертельно больным в одной из палаток^[6]. В «Тазкират аль-Хаввас» говорится: «Али ибн Хусейна не убили, потому, что он был болен»^[14]. В книге «Табакат» приведено следующее: «После мученической гибели Хусейна, Шимр пришёл к Али ибн Хусейну, а он был болен. Шимр приказал своим пособникам убить его. Тут, один из них возразил: «Субхаанал лаах! (Аллах Пречист!) Убить этого молодого человека, который даже не участвовал в сражении?» В этот момент туда пришёл Умар ибн Сад и велел никому не трогать женщин и того больного юношу»^[14].

В некоторых других источниках повествуется, что Шимр хотел убить Али, но его тётя Зайнаб обратилась к Умару ибн Саду, омейядскому командиру, с просьбой сохранить ему жизнь, и последний оставил Али в покое^[12][15].

После битвы Али ибн аль-Хусейн, женщины и дети были отправлены в эль-Куфу в качестве пленников вместе с головами Хусейна и его сторонников^[16]. Согласно шиитскому автору Мухаммаду аль-Муфиду, пленников везли на голых верблюдах, а на кровоточащую шею Али были надеты цепи, пока тот был истощён болезнью. Куфийские женщины начали плакать при виде пленников, и Али, как говорят, прокомментировал это так: «Они плачут и оплакивают нас! Так кто же убил нас?»^[17].

Затем Али и других выживших отправили к Язиду в Дамаск, который жёстко обратился к пленникам, на что Али и Зайнаб ответили тем же^[12]. Когда Али и несколько других его сородичей связали одной верёвкой и повели во дворец к халифу Язиду, тот смело сказал^[18]:

Эй, Язид! Как ты думаешь, как бы отреагировал Святой Пророк, увидев нас в таком положении?

Это небольшое, но решительное предложение, привело всех присутствующих в волнение, что они принялись громко плакать. Однако, как говорят, Язид позже пожалел о резне, возможно, опасаясь общественного резонанса^[19]. Он отправил потомков Мухаммеда обратно в Медину, выплатив им компенсацию за украденное имущество^[12]. Дополнительные подробности предлагаются шиитскими источниками. Например, рассказывают, что Язид отпраздновал это событие, привёл пленников к своим гостям и публично позлорадствовал над головой Хусейна^[19]. Али попросил разрешения произнести речь, которая не была предоставлена. Язид, однако, смягчился по просьбе своих гостей, и Али выступил в защиту Ахль аль-Байта в речи, которая по приказу Язида была прервана азаном. Когда муэдзин объявил: «Я свидетельствую, что Мухаммед — Посланник Бога», Али ибн аль-Хусейн спросил^[20]:

О Язид! Мухаммед— мой дед или твой? Если ты скажешь, что он твой дед, то солжёшь, а если ты скажешь, что он мой дед, то почему ты убил его семейство?

Одной из программ, разработанных Али ибн Хусейном после кровавых событий в Кербеле, было распространение хадисов и исламских наук посредством группы мусульман^[21]. Когда у Али спросили, где ему было труднее всего, он три раза повторил: «Шам, Шам, Шам» — «Сирия, Сирия, Сирия»^[13]. По возвращении в Медину он вёл тихую жизнь, ограничиваясь ограниченным кругом последователей, которые обращались к нему по религиозным вопросам^[22]. Али отошёл от политической деятельности и посвятил своё время молитве, за что получил почётные звания Зейн аль-Абидин и Саджад^[7][6].

Сообщается, что Зейн аль-Абидин плакал и оплакивал своего отца Хусейна, так сильно, что люди боялись, что тот потеряет зрение. Каждый раз, когда ему давали воду для питья, Али плакал так, что его слёзы лились в чашу с водой, а когда его спрашивали об этом, он отвечал: «Разве я могу пить воду, тогда как мой отец умер жаждущим?»^[23].

Один человек задал ему вопрос: «Прошло столько времени, почему же ты до сих пор плачешь по Хусейну — разве до сих пор срок вашего траура не подошёл к концу?» Али ибн аль-Хусейн сказал: «Горе тебе! Якуб имел двенадцать сыновей: Аллах удалил только одного от его взоров, и глаза Якуба ослепли от плача, тогда как Юсуф был жив! Но я видел, как передо мной убили моего отца, брата, дядю, семнадцать человек из моего рода и сподвижников моего отца, и отрезали головы от их тел — так как же моё горе может подойти к концу?»^[23][24].

В шиитских источниках Али приписывается ряд чудес, включая изречение Чёрного камня (аль-Хаджар аль-Асвад) в пользу его притязаний на имамат в присутствии Мухаммада ибн аль-Ханафии, его разговор с газелью в пустыне и возвращение молодости старой женщине^[6].