Русский ирредентизм

Ру́сский ирреденти́зм, или иде́я Вели́кой Росси́и, — политическая направление по присоединению к России территорий, относимых к русским территориям, к русскому миру. К таким территориям ирредентизм может относить территории проживания этнических русских и русскоязычных либо все территории, на которые в прошлом распространялась власть России, или русская власть, то есть которые входили в состав Российской империи и/или Советского Союза. Конкретные аспекты ирредентизма могут сближать его с империализмом.

Формирование территории Русского государства ознаменовалось её расширением в XV—XX веках, причём земли и территории всегда играли ключевую роль в развитии российского государства^[1]. Значительная часть русских земель была присоединена в эпоху Русского царства и Российской империи на востоке и юге — присоединение Сибири и Дальнего Востока, Кавказа и Средней Азии. Как правило, в этих случаях речи об ирредентизме не шло, за исключением Греческого проекта Екатерины II, направленного на поддержку борьбы греков против турецкого ига, и покорения Кавказа, в ходе которого русские цари предлагали покровительство местному христианскому населению (грузинам, армянам, осетинам) и защиту от преследований со стороны турок и насильственной исламизации^[2]. Корни русского ирредентизма уходят в освоение и завоевание новых земель, а также связаны с теорией официальной народности, существовавшей при Николае I^[3]. В период максимального расширения своей территории и зоны влияния Российская империя занимала одну шестую часть суши^[1].

Одним из продолжений русского ирредентизма в XX веке считается^[кем?] «Советская империя», несмотря на новую политическую идеологию. К этой «империи» относятся СССР как суверенное государство и государства, которые находились в зоне влияния СССР — входили в Организацию Варшавского договора либо состояли в Движении неприсоединения, но симпатизировали СССР. Распад СССР в 1991 году привёл к утрате Россией контроля над территориями 14 республик, признанных независимыми государствами. Россия лишилась возможности осуществлять территориальное расширение и, по разным данным, от 20 до 25 млн русских оказались за пределами страны и не могли вернуться на историческую родину, став жертвами дискриминации в некоторых республиках^[4]. В связи с этим некоторые страны стали расценивать Россию как угрозу своей национальной безопасности^[5]. Стивен Сэйдеман и Уильям Эйрс полагают, что в 1990-е годы Россия отказалась от ирредентистской политики, несмотря на наличие формальных поводов для её осуществления в виде присутствия этнических русских за границей. Президент России Борис Ельцин отказался от защиты интересов соотечественников за рубежом в угоду строгому соблюдению нерушимости границ стран Европы, опасаясь возникновения очередной горячей точки на территории бывшего СССР по югославскому сценарию: намерения Ельцина подтверждались заключением 31 мая 1997 года договора с Украиной о дружбе, сотрудничестве и партнёрстве^[6].

Власть России сосредотачивалась на укреплении своих позиций, подавлении сепаратизма в Чечне и развитию российский экономики в условиях рынка^[7], и работники кабинета Ельцина больше занимались экономическими вопросами, чем вопросами защиты соотечественников за рубежом^[5]. Несмотря на то, что на фоне серьёзных политических и экономических потрясений были популярны идеи националистического, реваншистского и ирредентистского характера (например, в Русском национальном единстве или Национал-большевистской партии), большая часть разделяющих эти идеи политиков не получила в народе поддержки и не прошла в Госдуму^[8], исключая ЛДПР, получившую известность своей околонационалистической и ирредентистской риторикой, но не реализовавшую ни одно из своих предложений. Российские партии чаще говорили о внутренних угрозах для страны, чем о внешних^[9].

Во время правления Владимира Путина ирредентистские вопросы первоначально также не поднимались^[6], однако аннексия Крыма Российской Федерацией в 2014 году, по мнению ряда политологов, подтвердила, что идея русского ирредентизма не прекратила своего существования^{[3][10][11][12][13]}. В частности, «манифестом великорусского ирредентизма» называется речь Владимира Путина после подписания договора о вхождении Республики Крым в состав Российской Федерации^[14]. Путин назвал русских самым крупным «разделённым народом мира» и заявлял о необходимости защиты русских за границей^[15].

На фоне аннексии Крыма Россией поднялась очередная волна русского национализма: различные группы и некоторые партии (в том числе ультраправого характера) требовали продолжения экспансии, настаивая на том, что в состав Российской Федерации должен войти ряд областей Украины. Однако всё ограничилось шагом в виде образования конфедерации Новороссии из двух непризнанных республик ДНР и ЛНР^[16]; отчасти причиной стали наложенные на Россию санкции. 1 января 2015 года проект Новороссии был «заморожен»^{[17][18][19][20]}.

Исполняющий обязанности декана факультета международных отношений МГИМО, программный директор дискуссионного клуба «Валдай» Андрей Сушенцов в интервью в декабре 2021 года высказывал мнение, что Россия не планирует поддерживать ирредентизм при условии отсутствия провокаций: «Думаю, это было принципиальное решение руководства России на ранних этапах существования независимых постсоветских государств: уважать существующие государственные границы и сложившиеся суверенитеты». По мнению Сушенцова, русский национальный ирредентизм в постсоветских государствах являлся бы прямым путём к гражданской войне^[21].

Начавшееся в феврале 2022 вторжение России в Украину показало необоснованность этого прогноза. Одним из мотивов действий России в ходе агрессии против Украины является ирредентизм, лозунги которого время от времени звучат в заявлениях и комментариях российских официальных лиц^[22].

По мнению Люка Хардинга из «The Guardian», основными территориями, о необходимости присоединения которых говорят сторонники русского ирредентизма, являются юго-восток Украины, Белоруссия, Приднестровье, страны Балтии^[23] и Центральная Азия (преимущественно Северный Казахстан)^[24][25]. Основными препятствиями этому являются различные политические и экономические факторы, начиная с разных экономических показателей и заканчивая политическим устройством (Эстония, Латвия и Литва являются членами Евросоюза и НАТО) и рисками возникновения конфликтов (так, о важности суверенитета Казахстана заявлял в 2014 году президент Нурсултан Назарбаев)^[26].

• Alexander C. Diener. Assessing potential Russian irredentism and separatism in Kazakhstan's northern oblasts // Eurasian Geography and Economics. — 2015. — Vol. 56. — С. 469–492. — doi:10.1080/15387216.2015.1103660.
• Joseph J. Hobbs. Fundamentals of World Regional Geography. — Cengage Learning, 2016. — С. 183. — ISBN 9781305854956.
• Marvin Kalb. Imperial Gamble: Putin, Ukraine, and the New Cold War. — Brookings Institution Press, 2015. — 163 с. — ISBN 9780815727446.
• William Maley. Does Russia Speak for Baltic Russians? // The World Today. — 1995. — Vol. 51. — С. 4–6. — .
• Tristan James Mabry, John McGarry, Margaret Moore, Brendan O'Leary. Divided Nations and European Integration: National and Ethnic Conflict in the 21st Century. — University of Pennsylvania Press, 2013. — 365 с. — ISBN 9780812244977.
• Nina Miholjcic. The Role of Irredentism in Russia’s Foreign Policy. — Caucasus International, 2019. — Vol. 9, № 1/2. — С. 87—100.
• Armando Navarro. Mexicano and Latino Politics and the Quest for Self-Determination: What Needs to Be Done. — Lexington Books, 2015. — 536 с. — ISBN 9780739197363.
• Mikhail Suslov. "Russian World": Russia's Policy towards its Diaspora // Russie Nei Visions. — 2017. — Июль (№ 103).
• Stephen M. Saideman, William R. Ayres. For Kin Or Country: Xenophobia, Nationalism, and War. — Columbia University Press, 2008.
• Vladimir Socor. Putin’s Crimea Speech: A Manifesto of Greater-Russia Irredentism (англ.) // Jamestown Foundation. — Vol. 11.

• Владимир Дергачёв, Дмитрий Кириллов. Проект «Новороссия» закрыт  (рус.). Газета.ru (20 мая 2015).
• Алевтина Запольская. Русских на постсоветском пространстве назвали жертвами национализма  (неопр.). Lenta.ru (3 декабря 2021).
• Путин: Русский народ оказался самым большим разделённым народом мира  (неопр.). Взгляд (18 марта 2014).
• Julian Borger, Richard Norton-Taylor, Alec Luhn, Tonia Samsonova, Terry Macalister, Luke Harding. How Vladimir Putin's actions in Crimea changed the world (англ.). The Guardian (28 марта 2014). Дата обращения: 15 июня 2020.
• Casey Michael. Pew Survey: Irredentism Alive and Well in Russia  (неопр.). The Diplomat (19 июня 2015).
• Andrei Kolesnikov. Why the Kremlin Is Shutting Down the Novorossiya Project  (неопр.). Фонд Карнеги за международный мир (29 мая 2015).
• Russian-backed 'Novorossiya' breakaway movement collapses  (неопр.). Ukraine Today (20 мая 2015).
• Stephen Saideman. Why Crimea is likely the limit of Greater Russia (англ.). The Globe and Mail (18 марта 2014).